Принцесса, принц и дракон

[виноград-трава]

Пока в соседней теме весело проходит эстафета однострочников, мы предлагаем вам поучаствовать в еще одном развлечении.

Выбираем 3 жертвы героя, примеряем им роль принцессы, принца или дракона и пишем об этом небольшой фик. Условия всего два:
* по возможности соответствие канону характеров и событий. То есть, к примеру, фик не может быть модерн-ау или "все геи"
* узнаваемость выбранных ролей

Идея, прямо скажем, не нова. Но от этого она не становится менее интересной, не так ли?

Для первого тура были выбраны Рокэ, Эмиль и Лионель.

Начали?

***

Тоненький солнечный луч высвечивает резьбу на спинке кровати.
Лионель косится на приоткрытую штору. Там - весна в полном расцвете, нежная зелень едва проклюнувшейся листвы, быстрые рваные облака под еще прохладным ветром. И глубокие лужи, в которых виконт Сэ вчера набрал полные сапоги воды, когда полез вытаскивать кораблик.
Сейчас Эмиль лежит в постели с горячечным румянцем и блестящими глазами. Нель, дернув штору обратно, забирается на кровать и устраивается у него в ногах.
- Почитать тебе? - предлагает он, чувствуя некоторую вину, что на этот раз остался здоров.
- Сказку, - не то фыркает, не то кашляет близнец. - Не хочу. Лучше придумай сам что-нибудь. Вроде истории про принца Эгидия.
- Хорошо. Слушай. Погода была прекрасная, - Ли снова косится в окно. - Принцесса была...
- Какая принцесса?! - возмущенно приподнимается Миль.
- Как какая? Ты просил "вроде Эгидия", а там была принцесса.
- Там был дракон!
- И принцесса. И вообще, ты слушать будешь?
- Ладно, - брат устраивает гнездо из подушек и одеял, бесцеремонно выдергивая последнее из-под Лионеля, - слушаю.
- Так вот, погода была прекрасная. Принцесса... тоже была. Вот один раз днем, после обеда... скажем, во втором часу... принцесса пошла гулять.
- И заблудилась в лесу? - ехидно подсказывает Эмиль. - Либо принцесса была дура, что ушла далеко в лес, либо свита, что отпустили.
- Во-первых, матушка не любит, когда мы так выражаемся, - наставительно говорит Ли, - во-вторых, эта принцесса была невоспитанная и непослушная. Прямо как ты, если переодеть.
Кружевной завернувшийся воротник скрадывает подбородок и часть щеки Миля, смягчая лицо, локоны разметались по подушкам, - и правда, только чепчик и осталось нацепить. Ли сдерживает смех, потому что если сообщить брату свои наблюдения, летящая в него подушка будет самым мягким вариантом.
- И заблудилась в лесу, да. Шла, шла, а деревья вокруг становились все темнее и гуще. Наконец смотрит, перед ней полянка. Вся в колючей траве, ужасная просто. А на полянке пещера, и в пещере что-то светится...
Заскучавший было Эмиль с интересом поворачивается к нему.
- А в пещере светятся сокровища, а на сокровищах лежит дракон.
- Наконец-то, - бормочет брат себе под нос.
- Дракон увидел принцессу, - говорит Ли, "не слыша" комментария, - и, дело ясное, обрадовался.
- Еще бы, обед сам пришел, - снова подсказывает Миль.
- Разинул пасть, а зубы, как ножи, - с нажимом продолжает Нель, - и зарычал.
Внезапно из-за двери раздается такой проникновенный и тоскливый вой, что оба вздрагивают, однако через пару мгновений Лионель соскакивает на пол и распахивает дверь.
- Росио, твою..., - выругаться "твою мать" графу Лэкдеми не позволяет уважение к доре Долорес, ныне гостящей в замке вместе с сыном, но иных слов явно не хватает. - Ты что тут воешь?!
- Я рычу, - подмигивает маркиз Алвасете, - я дракоооон!
- Тогда я принц Эгидий! - Нель становится в воинственную позу, загораживая проход к кровати. Рокэ, пригибаясь, делает вид, что пытается обойти его сбоку и неожиданно ныряет под протянутую руку. Лионель, перехватывая "дракона", падает вместе с ним на постель, Эмиль, кажется, забывший, что он болен, хохочет и заваливает их подушками.
- Так чем закончилась история? - интересуется Росио, выбираясь весь в пушинках.
- История, - задумывается Нель. - Дракон рычал...
- Уходи отсюда, - загробным голосом снова завывает Рокэ. - У меня от принцесс несварение.
- И пошла потихоньку принцесса, - ехидно поддакивает Миль, - из темного леса прямо к замку.
- Эх вы, - машет рукой Ли, про себя радуясь, что близнец развеселился,- всю легенду испортили.
- Легенда прекрасная, - маркиз Алвасете сует подушки под одеяло, выкладывая драконий "гребень". - А принцесса... ну бывают и такие.
- Можно подумать, ты их много знаешь, - поддевает Ли, а Росио важно кивает.
- А что потом делали принц и дракон? - немного сонно спрашивает брат, укладываясь поудобнее.
- Пили, - тихо, но внятно шепчет кэналлиец, усмехаясь в ответ на возмущенный взгляд старшего Савиньяка. - Ладно, ладно, и пели. Под окнами принцессы, колыбельную.
Лионель подавляет смешок, представив себе рык пьяного дракона и вопли не менее пьяного рыцаря. Глаза у Миля уже закрыты, а на лице - легкая улыбка. Он прикладывает палец к губам, тихо слезает к кровати и манит Росио к двери.
- Под окнами петь не будем? - нарочито серьезно спрашивает он в коридоре.
- Пить пока что тоже, но эту идею непременно надо будет воплотить в жизнь...

 

запись создана: 30.05.2011 в 01:10

@темы: поигрушечки

Comments

[виноград-трава]

***

- Ли?
- Нет.
- Тебе самому еще не надоело?
- Не надоело. Я давно хотел почитать об основании Кабителы. К слову, несколько глав из этой книги могли бы дополнить твое сочинение про принятие эсператизма, сданное на прошлой неделе ментору.
- Ли.
- Да, Миль?
- Раз не хочешь помочь, то не мог бы ты… уделить более пристальное внимание столь интересной и познавательной книге? А не моим сочинениям? – светловолосый юноша с негодованием покосился на близнеца, заглянувшего через плечо. Открывавшаяся картина удручала: вместо описания на двух листах местности, а также флоры и фауны южной Марагоны, бумагу украшали гарцующие кони, шпаги, змеедевы и прочие персонажи, не имеющие к землеописанию никакого отношения.
- Увы, брат. Именно твоему последнему сочинению я и обязан счастьем наслаждаться сим литературным произведением. Эмиль, чем скорее ты закончишь свой несчастный урок, тем скорее мы выберемся из этого средоточия древней мудрости.
- Пыли, ты хотел сказать. Кстати, эта книга действительно такая интересная? - Эмиль с тоской покосился на брата, отложил изрисованный лист и взял следующий. Из-под пера начала проступать мышь, держащая в лапках пухлый том. На недогрызенной части обложки можно было различить «Краткое жизнеописание последнего абвениарха…». Грызун был одет в модный камзол, волосы чуть ниже плеч перехватывала лента.
- Занудная до зевоты. Но мэтр Тавиус пытался доказать мне, что Гальтара была проклята и наказана из-за того, что не уверовала в Создателя. Пожалуй, прежде чем найдут более подходящего учителя изящной словесности, я бы хотел продолжить нашу с ним дискуссию…
Рядом с мышью появилась лягушка. Важно надувая брюшко и поглаживая куцую бородку, она любовалась своим отражением в луже.
- Эмиль. – Под укоризненным взглядом Ли художник среди вороха листов выудил-таки нужный. За последний час к исписанной половине страницы не добавилось ни строчки.
От разговора братьев отвлек скребущий звук, доносившийся со стороны окна. Радуясь поводу еще на некоторое время отложить скучную писанину, Эмиль отдернул портьеры. На подоконнике сидел Рокэ Алва.
- Росио, откуда? Ты даже не представляешь, насколько вовремя!
- Почему же, представляю. Мы приехали еще два часа назад, но мне запретили подходить к двери в библиотеку, пока вы не допишете сочинения. Как видите, я честно держу данное слово. - Действительно, выбранное кэнналийцем окно было дальше всего от входной двери. А кованая решетка первых этажей именно там наиболее плотно поросла плющом. - Судя по несчастному лицу Эмиля, урок касается землеописания?
- Именно, – младший из близнецов почти с ненавистью посмотрел на стол, за которым провел последние два часа. - А Ли отказывается помогать.
- Потому что дал слово, и потому что военный, который плох в землеописании, не может мечтать стать хорошим маршалом. А плохих маршалов в роду Савиньяков не было и не будет.
- Вряд ли с тебя брали слово, что ты не позволишь никому помогать брату? У меня под окном спрятана пара бутылок «слез», не хотелось бы, чтобы вино слишком нагрелось.

- А теперь, – потянулся Росио, когда с сочинением было покончено, - пойдем отсюда. Будем закреплять теорию практикой. – И, видя, как вытягиваются лица братьев, добавил, - Под вино.

[виноград-трава]

***

Утро для Лионеля началось с пробуждения в какой-то пещере. Во рту было сухо, как, впрочем, часто бывало после вечера в компании Росио, брата и славного кэнналийского вина. Вот только этот вечер по результатам побил даже их пьянку в честь встречи с Рокэ в Торке. Что же они отмечали вчера?
Лежать голышом на песке («Это сколько же надо было выпить?») в пещере было как-то очень странно, но не неприятно. Двигаться не хотелось, но невдалеке призывно манил прохладной водой бассейн. Ползти до него графу Лэкдеми показалось совсем неподобающим, тем более, тело затекло из-за непривычной лежанки. Встать удалось довольно легко, и Савиньяк с наслаждением потянулся от крыльев до кончика хвоста. Стой-стой-стой, Ли, ты уже упился так, что и наутро не можешь протрезветь? Какие крылья, какой хвост?! Хвост обнаружился сразу, «приятного» нежно-зеленоватого цвета. Крылья разглядеть по понятным причинам не удавалось, но чесались они так, будто где-то между лопаток за ночь вырос приличный муравейник. Осторожно втягивая когти, чтобы не повредить нежные перепонки, и с наслаждением проводя таки по зудящей спине, Ли уже почти ничему не удивлялся.
Вода теперь показалась еще более притягательной, и не только потому, что холодное умывание дарило робкую надежду придти в себя. Встав рядом с бассейном, Лионель посмотрел на свое отражение. В ответ на него с чешуйчатой морды взглянули два змеиных глаза, несколько неестественно вытаращенные, если такое было возможно. Тут же граф сделал еще одно открытие: несмотря на явное отсутствие на голове волос там явно что-то шевелилось. Передернувшись, Савиньяк подошел ближе к воде, чтобы рассмотреть новое тело поближе. В бассейне отразилось нечто странное, больше всего похожее на ящерицу с крыльями, вздумавшую вдруг ходить на задних лапах. Вдоль хребта, как напоминание о пышной шевелюре, змеилась светлая полоска. Умывшись (увы, проснуться не удалось), Ли собрался было подумать, что ему теперь делать – пока из вариантов в похмельную голову приходило только желание постучать головой в стену пещеры, - но тут проблема решилась сама собой. Потому как в этот момент он заметил решительно приближающуюся к нему фигуру в черно-синем пышном платье и нарядном атласном чепце.
При ближайшем рассмотрении неизвестная эрэа внезапно оказалась Росио, непонятно зачем затянутым в корсет, кружевные чулки и расшитые туфли соответствующего ноге полковника Алвы размера. Присутствие на лице приятеля помимо следов легкой помятости (видимо, пьянка далась нелегко не ему одному) косметики окончательно добило несчастного Лионеля. Если вокруг творится кошки знают что, какой смысл оставаться нормальным?
- Росио?
Девушка, до ужаса похожая на старого приятеля, ответила:
- Вообще-то мое имя Розалинда ла Фредерика Августа Ангелика урн Велия, принцесса Алвасете, но ты можешь звать меня "Росио". В конце концов, это лучше «Розы» или тьмы других столь же тошнотворных вариантов. К тому же после вчерашнего...
- Вчерашнего? – С трудом обретенное спокойствие подверглось серьезному испытанию. Что бы ни происходило в этом самом «вчера», известные Ли последствия оно имело грандиозные. Обнаружить, что на самом деле размах последствий был еще более грандиозным, не хотелось совершенно.
- Тоже не помнишь? А я считала, что драконы умеют пить. Признаться честно, после касеры на брудершафт я тоже не могу похвастаться четкостью воспоминаний. Но как минимум на "ты" мы перейти успели.
«Я умею!» - хотел было возмутиться Савиньяк, но даже ему самому это показалось неубедительным. Если поутру оказываешься ящерицей-переростком, близкий друг – принцессой, а брат вообще непонятно где и кто, приходится признать: пить он действительно не умеет.
- А что было до касеры, Вы, прости, ты можешь мне рассказать? Боюсь, ее было слишком много… - И не только касеры, по видимому, если только она не измерялась ведрами.
- А до касеры ты меня похитил. Между прочим, это было крайне невежливо с твоей стороны – я как раз собиралась разработать проект усовершенствования фортификации замка.

Увлеченную беседу прервал громкий лязгающий звук. Казалось, будто кто-то со всей силы ударил друг о друга две крышки от кастрюль – братьям доводилось как-то в детстве попробовать. Ведомый любопытством: кому хватило наглости устраивать концерт рядом с его логовом, точнее, логовом грозного дракона, - Лионель направился к источнику шума, благо неизвестный музыкант продолжал пугать окрестности лязгом и грохотом. По мере приближения удалось разобрать и слова, весьма прочувствованные и малопристойные. «Нет, для крышек слишком низко. Наверное, кастрюля и скалка» - решил Савиньяк. И оказался недалек от истины: в качестве музыкальных инструментов выступали рыцарские щит и меч. Сам рыцарь, в котором граф Лэкдеми не без труда опознал Эмиля, так увлекся творческим процессом, что обернулся только на окрик:
- Приветствую, рыцарь. Ты со мной сражаться пришел?
- Змеюка, ну ты и напился, меня не узнаешь? Или – подозрительно - ты что, сам всю настойку выхлебал? Вот гад ползучий! Обещал же дождаться, чтобы вместе попробовали в честь твоей свадьбы.
- Свадьбы? – Что еще ему предстоит узнать? Окружающая реальность казалась бредом, но устроенный в его честь концерт поднял бы и мертвого, будь это сон.
- Ну да, ты же за принцессой лететь собирался. Это она? –рыцарь внимательно посмотрел на появившуюся из входа в пещеру девушку. - Не знал, что у тебя настолько своеобразный вкус. Ты точно настойку не трогал? Впрочем, пожалуй, хороший выбор.
- Неужели? – увы, сарказм предпочли проигнорировать.
- Конечно. Так бы на тебя войной пошли. А эти не пойдут, ты у них единственного стоящего полководца увел, даром, что в юбке.
- Кстати, о юбке – подала голос Росио. - Если бы кто-нибудь помог мне с поиском подходящих штанов… Карьярра! Ненавижу юбки! Что стоило похитить меня в штанах и с пистолетами? Хотя… - Улыбались Рокэ и Розалинда одинаково насмешливо – еще вопрос, удалось ли бы тогда меня похитить.
- Главное, что удалось – убедившись, что настойка все еще ждет своего часа, Эмиль снова впал в благодушное настроение. - А штаны у жениха своего проси. Он их не носит, конечно, но зачем-то натаскал в свою нору приличное количество разной одежды.
Под внимательным взглядом Розалинды, который девушка бросила на своего похитителя-собутыльника-предполагаемого жениха, у Лионеля внезапно почти получилось смутиться. *Ты же дракон, у тебя чешуя есть! Я – дракон? А, да, действительно…* Порадовавшись тому, что, кажется, в родственники не затесались меняющие цвет твари, и шкура осталась все того же бледно-зеленого, как брюхо лягушки, цвета, владелец «норы» отправился на поиски означенной настойки.
Почти не заплутав *Чтобы я, да не нашел вино, да еще в собственной пещере?*, Ли таки добрался до нужного ответвления внезапно длинного и запутанного жилища. Запасы выпивки оказались воистину драконовскими, то есть весьма богатыми. Решив, что из происходящего безумия следует извлечь хоть какую-то пользу, Савиньяк выбрал самые пыльные на вид бутылки. Судя по более чем уважительным взглядам, которыми его одарили по возвращению, с выбором Ли не прогадал.
- О, «Змеиная кровь»! Да еще какого года… Братец, когда последний раз мы что-то похожее пили, помнишь? Кажется, как раз когда стали братьями. Так что, девушка, видишь, как будущий супруг тебя ценит? Пить кровь «родственников», это не касеру ведрами мерить…
Вино было выше всяких похвал. Увы, как и у любого, даже самого чудесного вина, у «Змеиной крови» нашелся существенный недостаток: последняя бутылка закончилась в самый разгар веселья. Выполняя роль гостеприимного хозяина, дракон отправился за добавкой. Тем более, что из всех участников празднования Ли имел наибольшие шансы не только не заблудиться, но и вернуться с источником живительной влаги.
К сожалению, шансы троица подсчитала неверно. Вскрыв в качестве компенсации за прогулку одну из бутылок все той же «Змеиной крови», Ли уже спустя пару глотков внезапно почувствовал непреодолимое притяжение чудного и мягкого песка, устилающего дно пещеры. Перед мутным змеиным глазом плеснулось вино в ополовиненной бутылке, дракон нежно прижался к ней щекой, и свет померк.

[виноград-трава]

Утро началось с булыжника под тяжелой головой, ощущения жажды и стаи муравьев между лопаток. Нащупывая в полусне что-то скользкое и прочное, внезапно разошедшееся под пальцами, Ли испугался, что таки порвал крылья. Неприятное чувство длилось всего мгновение, но этого времени графу Лэкдеми хватило, чтобы подскочить на кровати и, приземляясь на жестком полу, почти с ностальгией вспомнить мягкий песок приснившейся пещеры. «Ну и привидится же такое…» - промелькнуло в похмельной голове. - «Вот к чему приводит чтение перед сном писем дядюшки с его притчами и прозрачными намеками на подходящих невест». Потянувшись и испытывая странное чувство узнавания, Савиньяк направился к тазу для умывания, приготовленному предусмотрительными слугами. Холодная вода если и не привела в чувство, то, по крайней мере, помогла ощутить себя человеком, а не ящерицей. Даже прикосновение чуть намокших прядей волос, обычно неприятное, в это утро радовало. Увы, недолго. Взглянув в потемневшее зеркало, дабы оценить последствия весело проведенного вечера, Лионель замер. Вгляделся. Провел рукой по правой щеке, чтобы убедиться, что глаза его не обманывают. Под светлой щетиной на побледневшей коже явственно ощущался рельефный узор, более всего напоминавший чешую.
В отражающейся за спиной широкой кровати зашевелилось тело, отвлекая от теснящихся в голове мыслей. Наконец, из-под чего-то белого и кружевного показалась растрепанная голова Росио с размазанной вокруг губ помадой. Заметив ошарашенный взгляд друга, Алва приподнялся и с отвращением отшвырнул непонятно как оказавшиеся на его голове кокетливые дамские панталоны.
Вопрос: «Что вчера было?» плавно перешел во «Что мы вчера такое пили?», потому как на месте красочных воспоминаний внезапно обнаружилась гулкая и непроглядная темнота. Пожалуй, даже слишком гулкая, решил граф Лэкдеми, аж в ушах гремит. В ушах громыхнуло еще раз, громче, и в приоткрытую дверь ввалился Эмиль. В одной руке брат держал корзинку с вином, другая удерживала поднос с балансировавшими на нем тарелками с холодным мясом, хлебом и сыром. От лязга, с которым Милле опустил поднос на свободный угол стола, в голове Лионеля что-то задребезжало. Жизнерадостное лицо, совершенно не похожее сейчас на зеленоватое нечто, демонстрируемое зеркалом, оскорбляло окружающий бардак одним своим видом.
- Скоро обещали завтрак, но пока принести его некому. - Виконт Сэ откупорил бутылку «Слез» и, обнаружив, что бокалы далеко, отхлебнул из горла, - Недурно. А вы что такие помятые? Вчера, конечно, было весело… - младший Савиньяк с любопытством посмотрел на панталоны, украшавшие теперь свисающий со стула мундир Алвы, - даже очень весело… Только не говорите, что всю настойку выхлебали! А, нет, вот она, – не замечая того, как побледнел от этих слов Лионель, брат потянулся за чем-то, лежащим на кровати. Наконец, на свет была извлечена темно-зеленая бутылка странной формы. Заинтересовавшись, граф Лэкдеми подошел поближе. Поднявший на него глаза Эмиль перевел взгляд на находку, потом снова на Лионеля, и, не выдержав, заржал:
- Ли, ты, никак, ее всю ночь охранял, точно дракон свои сокровища. На щеке даже след отпечатался. Впрочем, - наблюдая за вскинувшем руку к щеке братом, - как-никак, почти родственница.
На протянутой бутылке, каким-то немыслимым образом «покрытой» чешуей из толстого стекла, красовалась надпись: «Змеиная кровь, 366 Круг Скал»

[OxiIce]